Цена прогресса
Осознание, того, прогресс не бесплатное удовольствие, а неблагодарный труд в пользу будущих поколений, породило в атлантистском обществе психологию планетарных паразитов. Вслед за агрессивным утверждением этой психологии наступила фаза ее логического оправдания: поддержание прежнего уровня жизни в условиях иссякающих ресурсов и техногенных катастроф невозможно без дискриминации «низших рас». С другой стороны, возникла идея, что, отгородившись новой «Великой китайской стеной» от третьего мира, золотой миллиард окажется в положении генералов на острове из известного рассказа Салтыкова-Щедрина.
Так на повестку дня встал вопрос о создании схемы непрерывной и тотальной эксплуатации «варварских народов». Именно здесь, в соответствии с концепцией Панарина, и коренятся истоки агрессивной внешней политики США на протяжении всего ХХ века. Война – это не только способ борьбы за ресурсы, но и в первую очередь, способ укрепления паразитической экономики. Ростовщики хотят быть уверены, что большинство населения будет платить по виртуальным счетам и не устроит погром. Приток реальных денег зачастую обеспечивается силовым внушением.
Вот как описывает этот процесс Александр Сергеевич Панарин в книге «Стратегическая нестабильность в двадцать первом веке»:
«Реализм же состоит в том, что, с одной стороны, ресурсов планеты не хватит для процветания всех, и потому тем, кто не согласен отказываться от западного прогресса, предстоит принять новые социально суженные условия его сохранения – как прогресса для меньшинства. С другой стороны, прогресс, как оказывается, порождает отходы не только промышленные, но и социальные, воплощаемые забракованным человеческим материалом. Для таких отходов должно иметься свое пространство – на периферии привилегированного мира.
Чем четче осознается эта реальность, тем несомненнее перспектива новой реколонизации мира. У менее достойных и неприспособленных надо отнять дефицитные земные ресурсы, которыми они все равно не в состоянии эффективно распорядиться. А для этого, в свою очередь, их необходимо разоружить, то есть исправить роковую ошибку прежней эпохи, давшей орудия самозащиты тем, кому в конечном счете суждено оставаться кастой неприкасаемых.
Речь идет не только о средствах физической, военно-технической самозащиты, обретенных в результате социалистических индустриализаций на Востоке. Речь идет также о средствах моральной самозащиты, обретенных в ходе культурных, то есть просвещенных, революций. Замысленная новыми либералами рыночная реформа предназначена была стать просвещенческой контрреволюцией: средством «вернуть к реальности» то самое плебейское большинство, которому всякого рода «левые» позволили «забыться». Сыновья многочисленного демократического плебса ХХ века, после 14-15 лет оставленные за учебной партой, непременно будут претендовать на роль суверенных хозяев страны. Но если в ходе рыночного секвестра их выбросить из системы образования и приучить мыть машины богатых людей, то их сознание станет более адекватным реальностям однополярного мира.
Нынешняя глобальная миссия США состоит во всемирном разоружении народов мировой периферии, возомнившей о своем равном достоинстве в ходе предшествующей демократической «революции притязаний». Не случайно идеологи нового либерализма утверждали, что их кредо – «демократия свободы», направленная против «демократии равенства». Сегодня обнажилась социал-дарвинистская, связанная с идеей «естественного отбора» подоплека этой свободы: демократия свободы есть система, в которой устранено все то, что препятствует естественному отбору, – то есть все то, что способно отстоять достоинство и перспективу более слабых. Замена биполярной системы однополярной в этом свете выступает как замена протекционистской мировой системы, страхующей слабых, системой безраздельного господства «сильных».
Две формы реколонизации Панарин выделяет две формы реколонизации. Первая форма носит черты более или менее скрытой («холодной») гражданской войны «элит» с собственным народом. По возможности вся черновая работа препоручается копрадорским силам, захватившим власть внутри страны. Для этого используются разнообразные методы, включая оранжевые политтехнологии. Вассальной элите поручается, под присмотром иностранных советников, осуществить передачу национальной экономики в ведение сил, уготовивших ей роль сырьевого колониального придатка. Под предлогом борьбы с тоталитарными традициями и пережитками элита лишает народ привычных форм социальной и национальной самозащиты. «Либеральные реформы здесь выступают как более или менее откровенная игра с нулевой суммой: чем в большей степени новые приватизаторы идентифицируют себя как часть мирового демократического истэблишмента, тем последовательнее они противопоставляют себя туземному большинству как носителю неисправимого традиционализма и тоталитарной ментальности».
Здесь концепция А.С. Панарина помогает разобраться в сути событий, происходивших в России в 1990-е годы. Есть у мыслителя и четкое объяснение того, почему в 2000-х годах наступила смена курса, и Россия начала восстанавливать свой национальный суверенитет: «властным элитам давали понять, что они »в цивилизованном отношении» стоят выше своего этнического окружения и их призвание – создать привилегированный внутренний ареал европеизма, куда, разумеется, в «обозримом будущем» не сможет попасть туземное большинство. Но этого не произошло как раз потому, что в процессе «реформирования» сознательно была скрыта логика глобального естественного отбора, не оставляющая национальной русской буржуазии – каково бы ни было ее начальное происхождение – никаких исторических шансов. Мало кто изначально осознавал, что настоящая цена реставрированного капитализма в России – антирусский расизм, что приватизация бывшей государственной собственности получила всемирную поддержку глобалистов только в одном горизонте – горизонте последующей передачи этой собственности из национальных в «глобальные» руки.
Осознание полного отсутствия перспектив в глобального элитном клубе привело российский истеблишмент к мысли о необходимости укрепления государства и восстановления государственного контроля над стратегическими добывающими отраслями. Таким образом, попытки колонизации России потерпели крах. Однако «эффект 90-х годов» по-прежнему наблюдается на большей части постсоветского пространства и Восточной Европы. Под властью компрадорских элит, «расскреченных» А.С. Панариным, остаются Грузия, Украина, Сербия, другие государства. Процесс «мягкой реколонизации» полным ходом идет и в третьем мире, примером чему является Индия.
Второй формой реколонизации является метод грубого милитаристского «перевоспитания». Его начинают применять там, где по каким-то причинам не представляется возможным быстро сформировать управляемый компрадорский слой, и потенциальная жертва предстает национальным монолитом. В этих ситуациях атлантистские армады ведут классические колониальные войны, подобные той, что началась в Ираке в 2003 году. Следующие в этом списке – Иран и другие крупные государства на евразийском пространстве. Вот как описывает этот процесс А.С. Панарин: «Главная стратегическая цель атлантистов, намеченная еще основателем англо-американской геополитики, – не допустить союза крупнейших держав – держателей евразийского хартленда. третья горячая мировая война и начата США как война, направленная на разоружение неизбранных. Кому суждено попасть в число потенциальных жертв удара – это не уточняется. Критерии, по которым отбираются неугодные, остаются крайне произвольными. Это и террористы, и пособники террористов, и те, с чьих территорий могут быть осуществлены террористические акции. Словом, агрессор не желает связывать себе руки. Но расовая интуиция, лежащая в основе новой мировой кампании, не подлежит сомнению. Не конфликт цивилизаций, культур, религий, этносов – все эти культурологические стилизации новейшего социал-дарвинизма не должны нас обманывать. Новый расизм носит социальный характер и делит человечество по критериям «развитости».
Эгоизм против христианства В метаисторическом масштабе поведение глобалистов означает возвращение мира в дохристианскую эпоху. Весьма интересной в этой связи является библейская параллель Панарина, который видит в идеологии избранничества сущность атлантистской экспансии. Демонтаж социализма и отказ от социального государства читаются как лишение неприспособленных мира сего их неотчуждаемых человеческих прав. Это есть не что иное, как реставрация ветхозаветного, «законнического» отношения к слабым и нищим духом. По мнению А.С. Панарина, уподобление Америки ветхозаветному Израилю может найти оправдание в известном сходстве протестантской и ветхозаветной картин мира, а самое главное – в известном сходстве позиций: то, чем являются арабы для Израиля, тем весь внеатлантический мир является для США. Избранные предстают перед неизбранными во всем блеске своего экономического, военного и административного превосходства». Отсюда проистекает и принципиально анти-гуманистическая, социал-дарвинистская оценка «остального мира» с позиций всесильной гипердержавы. Современный американизированный либерализм, выступающий под знаком реванша «естественного» принципа над социокультурным и моральным, вписывается в эту логику дегуманизации. Ибо там, где торжествуют принципы естественного отбора и инстинктивный эгоизм над «пережитками» социальной (солидаристской и сострадательной) морали, человеческое измерение исчезает и сама человечность превращается в метафору.
Артем Сериков http://win.ru/usa/882.phtml
|
