Что такое ВТО? В чьих интересах в ВТО принимаются решения? Чем опасна ВТО? - 1
Производство и торговля в глобальной перспективе
Египетский экономист и критик неоколониализма Самир Амин пишет, что переход GATT в WTO было центральным для новой формы экономического управления мира коллективным империализмом:
«ВТО была безусловно создана для того, чтобы закрепить и легализовать “сравнительные преимущества” транснационального капитала. Производственные права и авторские права в ВТО были сформулированы так, чтобы закрепить монополии транснациональных компаний, гарантировать им сверхприбыль и поставить на пути каждой попытки независимой индустриализации в странах периферии практически непреодолимые препятствия. ВТО — это не только организация по регулированию мировой торговли, что заставляет подумать ее название; функции ВТО намного шире. Она должна ввести единые правила управления национальных и мирового рынков. И по радикальному концепту “свободной торговли”, которого в таком масштабе еще не было в истории, отменить всю разницу между ними. Результатом этого будет реорганизация систем производства в интересах сильнейшего, то есть транснационального капитала. То есть ВТО хочет организовать производство в мировом масштабе, причем не в смысле развития (для бедных — хотя бы частично “догоняющего”), а для максимизации прибыли ТНК при цементировании асимметрии производственных структур и их неравенства. … Проект “управление мировой экономики ВТО” в полном смысле — крайне реакционен: он нацелен на возвращение к прежним формам международного разделения труда. Поэтому ВТО для меня — истинно новое колониальное министерство стран “восьмерки”. ВТО играет по отношению ко всем странам периферии одну и ту же роль: не допустить, чтобы колонии стали в будущем конкурентами, и для этого отнять у государств периферии право на самостоятельное законодательство[29] и регулирование, касающееся деятельности капитала метрополий в этих странах. Реально существующий капитализм[30] следует логике систематической защиты сильнейших монополий. Теории вульгарной экономики (теории воображаемого капитализма) о “добродетелях” свободной торговли — только пропаганда в простейшем смысле слова, то есть ложь. Я принадлежу к тем, кто определяют капитализм не через “рынок”, а вместе с Броделем — через стоящую над рынком власть»[31].
ВТО не позволяет странам периферии защищать свою промышленность таможенными пошлинами и субсидиями, но страны центра («семерка») продолжают выплачивать субсидии, например, в сельском хозяйстве. США также ввели квоты на сталь, чтобы защитить от иностранной конкуренции американские сталеплавильные концерны.
Теория «национальных цен на ресурсы»
МВФ, ВБ и ВТО пропагандируют ориентацию на экспорт и добиваются специализации экономик стран периферии в те секторах, которые выгодны стоящим за ними корпорациям. При этом ВТО, МВФ и ВБ используют теорию «национальных цен на ресурсы» (domestic resource costs, DRC), чтобы сохранить систему «центр»-«периферия». DRC выдаются за надежный индикатор для разделения экономических секторов на те, в которых страна может ожидать добиться успеха, в которых она не должна производить, и на те, которые она даже не должна пробовать развивать.
DRC — это единица измерения расходов на сырье, которое используется для производства одного товара в самой стране, чтобы купить одну валютную единицу или сэкономить ее. Таким образом мировой рынок становится мерилом оценки рентабельности и конкурентоспособности национального производства, масштабом для структурирования экономики страны. Это никак не соотносится с положением дел, спросом и ценами на внутреннем рынке. Масштаб и шкала оценки привносятся извне, поэтому расходы на использование ресурсов страны никак не соотносятся с такими целями, как справедливость или долговременное благополучие населения. Теория DRC рассматривает условия, сложившиеся на мировом рынке, чтобы определить, как должна себя вести страна, чтобы купить или сэкономить один доллар. Это значит, что производство ориентировано на экспорт и исходит из мировых цен на товары. Воплощение этой теории в политике должно гарантировать, что страна периферии и дальше останется в том же положении[32].
Посмотрим, как именно в рамках режима ВТО проводятся интересы ТНК. Требования при вступлении в ВТО совпадают с условиями предоставления кредитов МВФ и ВБ — с реформами структурного приспособления: либерализация, приватизация, стабилизация. ВТО работает в тесном сотрудничестве с МВФ и Всемирным банком.
Списки секторов, которые планируется открыть для «мирового рынка»
Страны — члены ВТО составляют списки секторов рынка в других странах, куда хотят получить доступ их концерны и которые поэтому должны быть открыты для международной торговли, и списки областей экономики, которые эти страны сами хотят открыть. Эти списки держатся в тайне и не подлежат публичному обсуждению[33].
Суд ВТО
У ВТО есть свой суд (Dispute Settlement Body). Посредством этого органа ВТО может заставить национальные правительства отменить федеральные и региональные правила и законы, касающиеся, в частности, защиты окружающей среды и социальных стандартов, что ВТО уже и делает. Некоторые правительства и концерны целенаправленно используют угрозу подать на страну в суд ВТО как оружие, чтобы блокировать регулирование в сфере охраны окружающей среды и здравоохранения[34].
При этом не обвиняющий обязан доказывать вину обвиняемого, а обвиняемый — свою невиновность. Что имеется в виду? Например, ЕС запрещал одно время ввоз на свою территорию ГМО, после чего США (в интересах концернов США) подали на ЕС в суд ВТО. ЕС была обязана доказать, что ГМО вредны, а не США — что ГМО не вредны. Суд ВТО присудил ЕС к крупным штрафам. Вскоре Евросоюз сдался, разрешив ввоз ГМО, но предписав их маркировку. Теперь США борются против отмены маркировки товаров, содержащих ГМО.
Кстати, ВТО не признает международно признанное экологическое право превентивно запрещать что-то потенциально опасное (товар, вещество, продукт).
В 1989 году ЕС запретила обработку мяса гормонами роста и ввоз такого мяса на свою территорию, опасаясь за здоровье потребителей. В 1996 году США и Канада подали на ЕС в суд ВТО, аргументируя свой шаг тем, что вред гормонов еще не доказан. ВТО присудила ЕС к уплате штрафа за все годы запрета: по 117 миллионов американских долларов в год Соединенным Штатам и по 11 миллионов канадских долларов — Канаде.
Компания Gerber ввозила в Гватемалу детское питание, которое нужно было разводить водой. Однако из-за плохого качества воды, по данным ЮНИСЕФ, ежегодно умирает около 1,5 миллионов детей. Поэтому уже в 1981 году ВОЗ издала «Международный кодекс по продаже продуктов, заменяющих материнское молоко», который включал в себя запрет на идеализирование искусственного детского питания и предписывал наклеивать на детское питание информационные сообщения о преимуществах материнского молока. В 1988 году в Гватемале был принят соответствующий закон, смертность младенцев значительно снизилась, ООН одобрила путь Гватемалы как образцовый. Однако Gerber оказала через США в ВТО давление на Гватемалу, после чего верховный суд Гватемалы решил, что этот закон распространяется только на детское питание, произведенное в стране. А так как Gerber импортировала свои товары, продукцию этой фирмы закон не затронул.
Кроме известных случаев с судом ВТО известны также случаи с судом Всемирного банка и судом NAFTA.
В Боливии после приватизации водоснабжения в департаменте Ко-чабамба концерном Bechtel цены взлетели настолько, что люди были вынуждены платить за воду около четверти своего дохода. Население взбунтовалось, и после полугодовой «войны за воду» прогнало концерн. В результате суд Всемирного банка (International Center for the Settlement of investment disputes, ICSID) присудил Боливию к выплате Bechtel 25 миллионов долларов, что в три раза больше инвестиций концерна.
Суд NAFTA принял решение о том, что Мексика должна выплатить американскому концерну Metalcald 17 миллионов долларов компенсации за то, что тот хотел построить рядом с заповедником свалку ядовитого мусора, а Мексика это запретила.
Концерн Ethyl обвинил Канаду в суде NAFTA в том, что она запретила на своей территории ядовитую добавку в бензин ММТ. Канада испугалась штрафов и отозвала запрет.
В 2001 году американская фирма экспресс-доставки United Parcel Service подала в суд NAFTA на Почту Канады. Она обвинила ее в «нелояльной конкуренции» и потребовала 160 миллионов компенсаций, поскольку Почта Канады получает субсидии от государства.
Стандарты по безопасности продуктов питания не должны быть строже, чем правила Codex alimentarius организации ФАО — при этом на ФАО оказывают большое влияние представители аграрных концернов и концернов, производящих продукты питания.
Права потребителей
В соответствии с главой XX ГАТТ, «ограничивающие торговлю меры по защите жизни и здоровья или невозобновляемых источников энергии можно принимать только тогда, когда они не являются дискриминацией и завуалированным ограничением международной торговли». Чьи интересы представляют судьи ВТО, можно было уже догадаться. Исходя из этого, ясно, в чьих интересах можно интерпретировать это расплывчатое регулирование.
ГАТС
Меморандум ВТО от 19 марта 2001 постановляет, что национальные законы и регулирование стран можно отменить, если ВТО посчитает их «более обременительными, чем необходимо». Это означает, что ВТО будет пересматривать уже принятые законы! При этом в суде ВТО, согласно этому меморандуму, нужно отклонять «контраргументы, указывающие на гарантирование общественного блага», вместо этого на первом месте должен стоять принцип эффективности[35]. Статья VI.4 соглашения ГАТС[36] предусматривает такую «проверку необходимости» для национальных законов. Это значит, что комиссия ГАТС по урегулированию споров обладает правом вето на решения любого парламента или любого правительственного органа любой страны. Именно она решает, является ли тот или иной закон или правило «более обременительными, чем необходимо». Причем что такое «необходимо», тоже будет решать комиссия ГАТС, а не парламент страны[37]. Задача комиссии по урегулированию споров при ВТО — гарантировать, «чтобы правительства мира руководствовались не тем, что хорошо для их населения, а чтобы законы были как можно выгоднее для иностранных инвесторов и торговых корпораций»[38]. Каждое национальное постановление, касающееся защиты природы, должно в соответствии с ГАТС ВТО пройти тест на «необходимость».
Кристиан Фельбер резюмирует: «Короче говоря, если даже защита окружающей среды, регулирование финансовых рынков, поддержка национальной экономики и социальную защиту ГАТС относит к сфере своего регулирования, то можно сказать, что ни одному национальному закону не гарантирована безопасность от ВТО»[39].
В ГАТС важен принцип «равного отношения». Имеется в виду следующее. Если, например, учреждения общественного сектора России получают субсидии, то их должны получать и иностранные частные учреждения, выходящие на рынок. Иначе они считаются «ущемленными в правах». Право же людей на бесплатное лечение и образование при этом не рассматривается! Субъекты права — не люди, не население, не граждане, а — юридические лица, фирмы, корпорации. ВТО принуждает государства, входящие в нее, снижать финансирование общественного сектора (детские сады, школы, университеты, больницы, дома престарых, библиотеки, музеи, системы водоснабжения, транспортные государственные предприятия, пенсионную систему, энергосистемы и сферу здравоохранения, почту и сферу телекоммуникаций[40]). «Это означает конец общественного сектора. Как раз этого хочет неолиберализм. От государства должен остаться только скелет: полиция, суд, армия, центральный банк», — пишет Кристиан Фельбер[41].
Крупнейшие концерны в области «сферы услуг» родом из ЕС и США. Обращаю внимание на то, что в понятие «сфера услуг» в контексте ВТО входят, кроме обычных услуг (парикмахерских, например) все вышеперечисленные секторы и учреждения! Поэтому логично, что именно США и ЕС требуют от других стран в ВТО открыть эти секторы для доступа иностранных инвесторов[42] и приватизировать общественные блага (здравоохранение, образование и т.д.)[43]. ВТО требует проведения приватизации общественных благ, которые она рассматривает в качестве коммерческих товаров — и передает их под контроль корпораций. «Частные инвестиции» и логика извлечения прибыли (потому что инвестиции — не меценатство) должны, по ВТО, идти во все области — в спорт, культуру, сферу ЖКХ в той степени, в какой в них можно извлечь прибыль: «Концерны уже конкурируют друг с другом за приватизацию водоснабжения, трасс между городами и дорог в городах, национальных парков и многое другое»[44]. В бедных странах около 80 % населения не может платить за школу, высшее образование, транспорт, воду и электричество, выплачивать взносы на медицинскую страховку и пенсию. Тем временем собственникам своих акций компании выплачивают баснословные дивиденды. Эти прибыли должны откуда-то появляться, и их не получить при благотворительных ценах. Правительства государств — членов ВТО к тому же не имеют права регулировать цены, поскольку в ВТО такие действия рассматриваются как «препятствия на пути торговли» и государству грозят экономические санкции. Государства, по правилам ВТО, не могут, к примеру, потребовать от концернов подключить к водоснабжению или транспорту бедные районы, потому что «любое регулирование мешает рынку». То же касается и регулирования цен.
ООН предупреждает, что ГАТС лишит широкие слои населения доступа к элементарным общественным благам!
Бывший директор отделения ГАТС в секретариате ВТО Дэвид Хартридж говорит, что без огромного давления американской индустрии финансовых услуг, особенно таких фирм, как American Express или Citicorp, ГАТС не был бы принят. ГАТС лоббировали также USCSI (US Coalition of Service Industries), ESF (European Services Forum), Liberalization of Trade in Services (LOTIS), Global Services Network (GSN), International Financial Services London (IFSL). Председателем LOTIS, например, является лорд Бриттен, который входил в руководство ЕС и сегодня — он вице-президент международного банка Bankhaus UBS Warburg. В LOTIS представлены банки и страховые компании, которые контролируют сотни миллиардов долларов[45]. Кроме банков и страховых агентств, ГАТС выгоден концернам, специализирующимся на энергосистемах, системах водоснабжения, образовании и здравоохранении[46], поскольку ГАТС — инструмент по проведению приватизации этих областей.
ВТО, ВБ и МВФ утверждают, что конкуренция частных фирм в общественном секторе понизит цены и улучшит качество, но этот аргумент не верен — не имеет смысла класть параллельные рельсы или водопроводные трубы. Как уже показано выше, примеров негативных результатов приватизации общественных благ достаточно: в Великобритании разваливается приватизированная железная дорога, в штате Калифорния рушится приватизированная система энергообеспечения, в Боливии и Южной Африке — обеспечение водой, а в Чили — пенсионная система[47].
ВТО и природа
Пока все судебные споры по экологии в ГАТТ-ВТО ослабляли национальное экологическое законодательство[48].
Право ВТО ставится выше экологического законодательства. Нарушение международных соглашений по защите природы не карается санкциями, и поэтому международные соглашения по защите окружающей среды не имеют фактической силы, — права же экономических субъектов, корпораций, на «свободную торговлю» и эксплуатацию природы защищены.
По правилам ВТО, государство не имеет право запретить ввоз на свою территорию продуктов, вредных для здоровья и окружающей среды, потому что это «против правил свободного рынка».
ВТО запрещает маркировать продовольствие какими-либо этикетками, которые информируют потребителя о том, насколько экологически чистыми являются приобретаемые им продукты. Нельзя также ограничивать ввоз товаров, производство или потребление которых ведет к разрушению окружающей среды[49].
МВФ, ВБ, ВТО требуют переориентации производства зависимых стран на экспорт, что ведет к ускоренному разрушению природы. Попав в «долговую петлю» МВФ и Всемирного банка, страна вынуждена постоянно экспортировать свои ресурсы, чтобы заработать валюту для оплаты долгов.
ВТО не признает международные договоры по защите окружающей среды.
ВТО не признает также международный принцип осторожности, то есть государство не может запретить импорт товаров, пока не доказано, что они вредны. Например, страны ЕС отказались ввозить мясо из США, потому что животных там кормят гормонами. За это против ЕС были введены штрафные санкции. То же произошло и с генно-модифицированными продуктами из США: правила ВТО не позволяют запретить их ввоз, те государства, которые все же его запрещают, платят большие штрафы. Все это, конечно, делается в интересах концернов, производящих генно-модифицированную продукцию, большая часть которых расположена в США (например Monsanto)[50].
Либерализация транспорта может привести к сокращению железнодорожных перевозок из-за высоких цен на приватизированных железных дорогах и закрытия неприбыльных участков и роста интенсивности автомобильных перевозок. ГАТС угрожает и национальным законодательствам в областях, напрямую связанных с загрязнением природы, таких как нефте- и газодобыча.
Инвестиционное соглашение в ВТО
Иностранные инвесторы заинтересованы в отмене различных государственных требований: по регулированию инвестиций, касающихся величины участия иностранного капитала, квот по обязательному привлечению местной рабочей силы или по использованию местного сырья или материалов, обязательств по образованию совместных предприятий с фирмами этого государства, выполнения местного законодательства по трудовому и экологическому праву, а также требований, касающихся торгового и платежного баланса. Их цель — сделать так, чтобы не возникало внешнеэкономического дисбаланса из-за слишком большой доли полуфабрикатов, слишком больших валютных расходов или из-за очень большого вывоза прибылей[51]. Планируется внести в ГАТС законы, отменяющие подобное государственное регулирование. Правительства стран «семерки» уже поддерживают этот проект.
Уже во время переговоров ГАТТ, которые перевели к созданию ВТО, США попытались объединить в одну законодательную систему правила, предусмотренные Соглашением о Североамериканской Зоне Свободной Торговли (NAFTA) и правила ВТО. Инвесторы должны были бы получить больше прав и быть лучше защищены, в первую очередь ТНК получали право самостоятельно подавать жалобы в суд ВТО, минуя государства. Евросоюз также лоббировал интересы транснациональных инвесторов. Однако попытки США и ЕС потерпели поражение благодаря сопротивлению большинства других стран. Потерпев поражение на первом этапе, США и ЕС попробовали провести эти соглашения внутри блока богатых стран — Организации экономического сотрудничества и развития (OECD), а уже затем убедить весь остальной мир принять эти нормы, одобренные «самыми успешными» странами. Кульминацией этой кампании корпоративного лоббизма была попытка принять соглашение MAI (Многостороннее соглашение по инвестициям, Multilateral Agreement on Investment). Фактически MAI предусматривало добровольный отказ государств от какой-либо форма контроля за деятельностью частного капитала в принципе. Этот документ был настолько скандальным, что вызвал бурю возмущения в Западной Европе, причем не только в левых кругах. Документ был отвергнут Европарламентом.
Уже сегодня государства снижают экологические и социальные стандарты, стремясь привлечь капитал. Инвестиционные соглашения еще больше ограничивают права государств предпринимать меры по защите труда и природы, а частные инвесторы — большей частью ТНК — получают возможность в рамках международного права обвинять государства, если те вводят регулирование. В региональное экономическое соглашение NAFTA входит инвестиционное соглашение, из-за которого Мексика была приговорена к выплате штрафа американскому концерну, потому что Мексика запретила строительство ядовитой свалки вблизи охраняемого заповедника!
Принятие в ВТО соглашений по модели NAFTA лишит страны правовой возможности самим определять, как быстро и в каком объеме расходуются ресурсы этой страны[52].
Принцип ВТО «равных прав национальных и иностранных инвесторов» делает незаконной поддержку национальной промышленности (как частной, так и теоретически государственной), потому что иностранные и национальные инвесторы «должны обладать равными правами»[53].
Финансовый рынок и ВТО
В интересах банков, страховых фондов и трейдеров (торговцев ценными бумагами), США вместе с ЕС и Японией пытались интегрировать в на Уругвайском раунде специальное соглашение о финансовых услугах в ГАТС[54]. Финансовые игроки оказывают большое влияние на формулирование политических позиций правительств и ВТО[55].
ГАТС и ФТА желают отменить оставшиеся барьеры для свободного потока финансового капитала, что требуют также МВФ и ВБ[56]. Соглашения ГАТС узаконивают крупные финансовые и спекулятивные манипуляции, направленные против стран «третьего мира» — в результате эти страны отказываются от самостоятельной денежной, а, следовательно, и экономической политики[57]. ЕС требует от других стран, чтобы они открыли доступ западным банкам на свои рынки пенсионного обеспечения и страхования, отменили ограничения по участию иностранного капитала и либерализовали потоки капитала[58]. ГАТС запрещает государствам регулировать количество вывозимых иностранными концернами за границу прибылей.
ТРИПС в ВТО
Дерегулирование торговли по правилам ВТО, сопровождаемое расширением защиты прав интеллектуальной собственности (соглашение ТРИПС), позволяет ТНК проникнуть на национальные рынки и расширить свой контроль практически на все секторы национальных производственных секторов, сельского хозяйства и сферы услуг[59].
Концерны США, ЕС и Японии занимают в области производства программного обеспечения, медикаментов, химии и развлечений доминирующую позицию. Соглашение ТРИПС гарантирует концернам этих стран защиту их позиций[60]. Вступление в ВТО и, следовательно, подписание части договоров ВТО — ТРИПС — приведет в России к уменьшению числа исследований и системы исследований[61]. Коммерциализация и приватизация интеллектуальных, ремесленных, культурных прав и прав на произведения искусства гарантирует максимальные прибыли олигополии из отобранных знаний народов, которые используют эти знания до сих пор бесплатно. Например, олигополии крадут эти знания у народов стран «третьего мира» и затем заставляют покупать их у концернов[62]. Концерны, обладающие властью на рынке, готовы к применению насилия. Под лозунгами защиты интеллектуальной собственности и призывая к суду ВТО, представляющего как раз их интересы, ТНК присваивает себе чужие права. Дело в том, что значительная часть агрономических и биологических знаний, которые используются в сельском хозяйстве бедных стран, не защищены патентами. Корпорации оформляют патенты на себя, присваивая это «незащищенное» знание, а затем требуют, чтобы им платили за использование подобной информации или биологического материала, ранее — общедоступного и бесплатного. Они также монополизирует торговлю рисом, зерном и другими ключевыми биологическими ресурсами[63]. Фактически ТРИПС легализует биопиратство западных концернов[64].
ТРИПС должно защищать и расширять монополии концернов[65]: «Цель ТРИПС — гарантировать технологическое преимущество стран “первого мира” на как можно более долгий период. Но успехи индустриализации сегодняшних развитых стран были возможны как раз потому, что тогда не было всемерной защиты патентов»[66].
Показательный пример — скандал с фармацевтическими концернами, требующими для себя доступ к рынкам стран «третьего мира» на эксклюзивных правах, то есть с запретом для этих стран покупать более дешевые медикаменты у других фирм — что обернулось настоящим геноцидом в Африке[67]. Вместо улучшения уровня жизни населения такая политика привела к массивному росту цен в областях медикаментов, медицинской технологии и биотехнологии[68].
Соглашение ТРИПС было заключено при массивном влиянии 13 американских концернов[69]. Джеймс Эниарт из одного из них, Monsanto, описал, как родился ТРИПС: «Концерны стала волновать большая проблема в международной торговле. Они разработали путь решения, сделали конкретное предложение и дали его на подпись своему правительству и правительствам других стран»[70].
Негативные результаты политики ТРИПС для стран «третьего мира» — рост цен на медикаменты, обострение дисбаланса импорта-экспорта, рост безработицы из-за уменьшения производства внутри страны[71].
По правилам ТРИПС запреты на рекламу детского питания (среди которого могут быть нежелательные для детей продукты, например, детское питание, содержащее генно-модицифированные ингредиенты), табака и алкоголя незаконны, потому что они считаются «дискриминацией иностранных производителей».
Сельское хозяйство и ВТО
«Либерализация» сельского хозяйства подрывает безопасность продовольственного обеспечения в странах «третьего мира», приговаривает сотни миллионов крестьян на нищету и миграцию в городские кварталы нищеты, где они лишены будущего[72]. Под лозунгом «мировой свободной торговли» сельское хозяйство, призванное обеспечить население продовольствием, перепрофилируется в экспортно-ориентированную аграрную промышленность[73]. США и ЕС продолжают субсидировать сельское хозяйство в своих странах, что ведет к перенасыщению рынков периферии субсидированными продуктами, к падению цен на них и банкротству местных производителей. Соглашение по сельскому хозяйству ВТО требует открыть рынки стран «третьего мира». «Это соглашение ВТО (Соглашение по сельскому хозяйству) сделало законным субсидирование сельского хозяйства в развитых странах и одновременно сократило возможности стран “третьего мира” выйти со своей сельскохозяйственной продукцией на мировой рынок»[74].
ТНК уже поделили мировой рынок и их цель не делиться с другими, а завоевать еще больше. По исследованиям FAO в странах «третьего мира» после 1994 года вырос объем импорта сельскохозяйственной продукции, а не экспорт. Развитые страны, требуя открытия рынков от других стран, ограничивают доступ на свои рынки через таможню, субсидирование и использование санитарных и фитосанитарных стандартов[75].
http://scepsis.ru/library/id_2546.html
|
